Был случай с одним евреем, который поехал на рынок делать покупки к празднику Песах. Едет он в автобусе и вдруг покрывается холодным потом: в его кармане нет кошелька! Кошелек пропал!
Он смотрит вокруг в поисках кошелька, и тут к нему подходит спаситель – другой еврей, который поднял кошелек и спрашивает: не твой ли? Разумеется, хозяин кошелька намерен отблагодарить. Он открывает кошелек, достает купюру и протягивает ее своему благодетелю. Но тот отказывается принять вознаграждение: он ведь просто выполнил заповедь возвращения потери, а заповедь есть заповедь.
И вот тот еврей приехал на рынок, ходит, выбирает товары. Вдруг он чувствует в своем кармане руку, которая пытается вынуть кошелек. "Карманник! – кричит он. – Воровство!" Обернувшись в поисках вора, он видит того самого честного попутчика, который вернул ему потерянный кошелек. "Почему ты воруешь по карманам?! – спрашивает он его. – Я ведь предлагал тебе деньги за находку кошелька!" "Заповедь заповедью, а работа работой", - отвечает честный вор.
В наше время как нельзя лучше можно наблюдать работу механизма "Заповедь заповедью, а работа работой". Особенно умиляет, когда этот механизм поднимают на щит те, кто вроде бы называет себя "соблюдающими заповеди" и даже "изучающими Тору". Они вроде бы не видят никакой связи между личным соблюдением целого ряда заповедей, связанных с жизнью еврея на Земле Израиля, и своей "работой" – ликвидацией еврейских поселений на Святой Земле, что является преступлением и против Торы, и против общепринятых норм поведения – преступлением, которому нет аналога в истории!
Однако эта тема глубже, чем кажется на первый взгляд.
Есть народная легенда о том, что после сражения под Аустерлицем, в котором победили французы, на церемонии вручения солдатам знаков отличия, к Наполеону подвели троих солдат, которые не были французами, но воевали в рядах французской армии. Это были поляк, немец и еврей. Наполеон предложил каждому из них назвать свое желание, и оно будет выполнено. Поляк сказал: "Я хочу, чтобы ты освободил Польшу!" "Запиши – освободить Польшу", - сказал Наполеон секретарю. Немец сказал: "Я хочу, чтобы ты объединил Германию!" "Запиши – объединить Германию", - сказал Наполеон секретарю. "А ты что хочешь?" – обратился он к еврею. "Селедку!"– ответил еврей. "Дать ему селедку", - приказал Наполеон. Спросили у еврея: "Неужели тебе не о чем попросить Наполеона, кроме как о селедке?" Ответил еврей: "Польшу он не освободит, Германию он не объединит, а селедка у меня в животе".
Именно такая философия в наше время толкает многих представителей "национально-религиозной" общественности содействовать этому проклятому злодейству – трансферу евреев. И это в то время, когда полиция нашла дипломатичный способ снять с себя ответственность за эту задачу, заявив, что ей необходимо поддерживать порядок на перекрестках в то время, когда солдаты харедимных подразделений нашли путь уклониться от участия в злодействе; в то время, когда светские солдаты десятками тысяч заявляют о своем отказе действовать по указке инициаторов "плана размежевания" – находятся целые подразделения поселенцев, которые готовы выселять поселенцев!
Что же ими движет? Один из раввинов, глава "йешиват-heсдер" (йешива, в которой учеба перемежается со службой в армии), объяснил это так:
потому что иначе государство не сможет реализовать свое собственное решение!
Ну и что из этого? Ведь существует множество решений правительства, которые не выполняются, и никого это особенно не беспокоит. Например, государство приняло решение, что нельзя продавать "хамец" (выпечку из заквашенного теста) в Песах, и этот закон, как чудесно выразился юридический советник правительства, "невозможно требовать к исполнению". Государство также постановило, что нельзя совершать торговые операции в Шабат, но все мы знаем, чего стоит это постановление.
Любой еврей, и раввин, и не раввин, в курсе того, что миллионы дунамов государственных земель захвачены арабами под незаконные постройки, и государство решило эти постройки снести, и что же произошло дальше? А дальше нам объяснили рьяные приверженцы "власти закона", что это решение государство выполнить не в состоянии. Не каждый ведь может понять, что государство сделать "в состоянии", а что "не в состоянии". Вот, например, почему решение о выселении Гуш-Катифа государство выполнить "в состоянии"? Может, и не произойдет ничего страшного, если его не выполнить?
Вот тут-то мы и замечаем шило, торчащее из мешка демагогии. Решение разрушить Гуш-Катиф и отправить в изгнание его жителей было принято теми, кто чувствует себя в праве принимать решения. Все же прочие упомянутые тут решения принадлежали тем, кто не чувствует за собой такого права.
Другими словами – проблема в духовном рабстве. Именно это причина того, что часть "вязаных кип" готова принимать участие в изгнании евреев, тогда как многие светские солдаты, которым дороги их страна и народ, категорически отказываются от участия в этом злодействе. Последние выросли в духе свободы, тогда как первых воспитали в духе рабства: "Решаем в стране не мы, мы только пятое колесо в телеге, которое она тащит за собой и которое только просит, чтобы ему позволили поучаствовать в делах страны ".
Почему Моисей, Моше-рабейну, избавитель евреев, должен был вырасти в полном идолов дворце фараона, в столице сверхдержавы того времени – Египта, а не в какой-нибудь мелкой закабаленной провинции? Видимо, у граждан сверхдержавы есть некая черта характера, которой нет у жителей вассальной, зависимой страны – внутренняя свобода, позволяющая адекватно реагировать на преступления против морали, диктовать моральный кодекс (неудивительно, что значительную часть национального лагеря, лагеря противников выселения Гуш-Катифа, составляют выходцы из бывшего СССР или Соединенных Штатов, сверхдержав нашего времени). Раб же, напротив, видит происходящее глазами своего господина, он убежден в невозможности влиять на события, и все его мысли лишь о том, как бы урвать кусок сиюминутной выгоды ("только дайте мне селедку!"). Вспомним, что многие из евреев вовсе не хотели уходить из Египта. "Ведь государство решило нас не отпускать! – говорили они. – Если мы уйдем, то государство не сможет выполнить собственное решение! А как же страх перед царем? Ведь если бы не царская власть, люди бы живьем друг друга глотали, посему надобно слушаться!"
Только тот, кто вырос во дворце, и душа его – душа свободного человека, может понять, что есть решения, которые нельзя выполнять – например, такие, как изгнание и разрушение Гуш-Катифа.
Спросили у наших Мудрецов, должен ли еврей, которого захватили в рабство, говорить благословение "…за то, что не создал меня рабом"? Ответили они: должен, так как рабство – это состояние души.
И вот оказывается, что некоторым обладателям кип (в основном вязаных, но не только) нельзя говорить это благословение. Фактически они свободные люди, но в душе они крепостные.
Так осознаем же в полной мере слова, которые говорят во время пасхального Седера: "В этом году рабы, в следующем году – свободные люди!"
