В свое время Чарли Чаплин показал современный мир как огромную машину, в которой все мы – лишь крохотные, ничего не значащие винтики. Бааль Сулам тоже сравнивает нас с шестеренками, но совсем в другом смысле. Кто же мы? Изнашивающиеся детали? Гордые одиночки? Или части великого целого?
Хотя фильмы Чарли Чаплина снимались в эпоху немого кино, они "говорят" похлеще нынешних сериалов. Каждый жест, каждый взгляд звучит шуткой или укором, каждое приключение человека с тростью и котелком озвучивается самим сердцем.
В знаменитой ленте "Новые времена" (1936) Чаплин описывает злоключения Бродяги, прокладывающего свой путь в суровой действительности Великой депрессии. Он устраивается рабочим на конвейер чудовищного завода, атмосфера которого весьма отдает тюремной. Сумасшедший темп работы затягивает его буквально "в пасть" машины, и мы видим, как Бродяга извивается между гигантскими шестернями, отчаянно пытаясь выполнить свои обязанности.
До чего дошел прогресс
Чаплинские "Новые времена" опередили свое время. Великий трагикомик как будто втыкал булавки сомнений в раздутый шар надежд на век модернизации. Чаплин одним из первых поднял вопрос о том, к чему ведет прогресс: на самом ли деле он помогает нам стать свободнее и счастливее?
Фильм дает на это неутешительный ответ. Реальность – тоже. Сегодня гордая и сильная Америка, начертавшая на своем стяге девизы свободы и демократии, величественно погружается в кризис, подобно роскошному океанскому лайнеру с пробитым дном. Никто больше не надеется, что новые технологии принесут нам свободу или решат глобальные проблемы. Напротив, ООН уже назвала биотопливо преступлением против человечества, а Европа планирует ввести в строй десятки угольных электростанций.
Несколько лет назад еще живы были мечты о дружелюбных роботах, которые убирают дом, пока их хозяева возлежат в креслах или играют с детьми. Но вот странно, вместо этого мы все больше вкалываем в нескончаемой погоне за кратким мигом передышки.
Иллюзии рассеиваются, оставляя нас наедине с реалиями нового века: сверкающими торговыми центрами и узаконенной промывкой мозгов через средства массовой информации.
Это делается очень просто. К примеру, сирийский министр культуры заявляет:
– Я оптимистичен: через десять лет с Израилем будет покончено.
Вам стало не по себе? Бегите скорей в ближайший супер и купите праздничный набор, чтобы забыть о грустном.
Похоже, мы сами стали роботами. В век ноу-хау мы утратили базисную технологию – как быть человеком, который свободен и счастлив.
Рабы не мы?
Фильм Чаплина завоевывал экраны, а тем временем на расстоянии десяти тысяч километров, в подмандатной Палестине, каббалист Бааль Сулам писал следующие строки:
"Каждый индивидуум в обществе подобен шестеренке, скрепленной с другими шестеренками, которые составляют единый механизм. Одна шестеренка сама по себе не обладает свободой, а вовлечена в совокупное движение шестеренок, устремленное в заданном направлении для того, чтобы механизм мог выполнять общую задачу".
Статья "Мир в мире"
Человечество, как пишет Бааль Сулам, действительно можно сравнить с большой машиной. Однако, в отличие от чаплинского монстра, она предназначена для того, чтобы служить нам в процессе роста и подъема на пути к счастью и свободе. Ее части взаимосвязаны, подобно шестеренкам, которые синхронно вращаются в гармонии единого устремления. Даже если самая маленькая из них выйдет из строя, возникший дисбаланс отразится на всех остальных.
Беспрецедентное развитие эгоизма в двадцатом столетии подтолкнуло "шестеренки" к небывалому соперничеству в попытках выгадать друг на друге. Человек совершенно не замечает связей, которыми пронизана общая система, и потому не чувствует себя ее частью. В пространство его бедного мирка не вмещается великая конструкция мироздания, там остается место лишь для одиночек, самоуверенно закрывающих глаза на всё, что может напомнить им о едином движении к цели.
Наша "свобода" ограничивается свободным падением без парашюта. Земля скрыта в тумане, и мы как будто летим куда-то. На самом деле это не полет, а пике, из которого нужно выходить уже сейчас.
Чтобы наладить взаимодействие, нам надо переопределить понятие "свобода" – на этот раз в соответствии с нуждами единого целого, каковым мы все в действительности и являемся. Настоящая свобода – это свобода от разрушительной власти эгоизма, который расшвыривает нас в разные стороны.
Иногда нам кажется, что быть свободным – значит "крутиться" как вздумается, не считаясь ни с кем и ни с чем. Это и есть рабство у собственных мелочных желаний. Подлинная свобода заложена как раз в том, чтобы раскрыть совершенство единого мироздания, в котором каждая деталь служит общему благу. Говоря иначе, чем крепче сцепляются между собой "шестеренки", тем большую свободу они обретают.
До встречи, Бродяга
Картина "Новые времена" стала одним из последних немых фильмов Голливуда и последним немым фильмом Чаплина. Наступила эпоха говорящего кино, но лишь немногим фильмам действительно есть что сказать о свободе, которую так и не дал нам прогресс цивилизации. Бродяга постепенно растворяется в закатных лучах, а обличенное им рабство процветает по-прежнему – в умах и сердцах.
И все же этот "пир во время чумы" близится к концу. Признаки надвигающегося краха ясно показывают: мы все еще не свободны. Человечество вступает в системный кризис, который быстро обнажит нашу тотальную, системную зависимость друг от друга.
На этом переломном этапе очень важно правильно использовать сложившуюся ситуацию и начать сближение друг с другом, до того как нас силой вынудит к этому суровая действительность. Соединившись уже сейчас, мы реализуем свободу воли, которая нам предоставлена.
"Общее и частное равны, и всё, действующее в общем, действует и в частном. Более того, части создают и определяют общее, и не раскроется общее до тех пор, пока не раскроются все части, его составляющие".
Бааль Сулам, "Предисловие к книге Зоар"
Э. Винокур
Просмотреть другие публикации на совпадающие темы:
